История №1507534

Время чтения: 3 мин.

История про потенциальную невесту с детьми-каратистами/мясниками/боксерами напомнила мне одну мою знакомую.
Реально красивая женщина, рост 180, 95-60-90 (примерно). Муж у нее, увы, скоропостижно умер от инсульта, когда ей было 53 года. Остались двое детей, сын и дочь, погодки, сейчас им 25 лет (дочери) и 26 лет (сыну). Дочь-отличница, с прекрасным знанием французского со школы, уехала перед самым ковидом учиться во Францию, окончила там универ по востребованной специальности, сейчас там работает, вроде бы даже скоро должна получить гражданство, насколько я понимаю.
Маме, естественно, хочется с дочерью встречаться не как сейчас (в ковид вообще летать было нельзя, и даже после ковида французскую визу то дают, то не дают, а если дают – то строго под поездку, день в день, лететь в Париж приходится то через Алжир, то через Марокко, то чуть не через Аддис-Абебу), а на регулярной основе.
Тем более, что есть ощущение, что скоро и франкоговорящие внуки появятся (у дочки бурный роман то с одним французом, то с другим, то с третьим).
Мама (которая сама по французски более-менее говорит, не ограничиваясь "Je ne mange pas six jours") приняла решение в нынешних непростых условиях найти уже себе в интернетах мужа-француза и переехать из своего родного Нечерноземья поближе к дочери.
Начала она переписываться с одним французом, с другим, с двумя или тремя из наиболее понравившихся аж встречалась в Стамбуле, на, так сказать, "нейтральной территории".
И вот познакомилась она с неким мсье Жаком, отставным профессором провинциального французского универа, небедным вдовцом, с неплохим знанием русского языка (что сильно облегчало общение), при этом – большим любителем Достоевского, России и Путина (он оказался еще и членом какой-то группы друзей России при Российском посольстве в Париже).
Мсье Жак после 3-ой или 4-ей встречи в стамбульском отеле сделал ей формальное предложение, о чем она с гордостью сообщила детям. Дочь – в восторге, а вот с сыном – все оказалось сильно сложнее.
Пока дочь-отличница, понимаешь, всячески растлевалась в буржуазном французском обществе, получая там высшее образование и набираясь идей либеральной толерантности и толерантного либерализма, сын-троечник, с корочками повара из ближайшего к их дому ПТУ, успел проникнуться (посредством непрерывного смотрения тиктока) идеями русского мира и плоской Земли (а также чисто масонского происхождения вируса ковид-19 и сугубой вредности излучения вышек 5G). Все это в совокупности шаг за шагом плавно привело его к поступлению на службу в Росгвардию, причем по военно-учетной специальности "повар-пекарь". Т.е. он служит сейчас поваром в офицерской столовой Росгвардии, в километре от их дома.
Через пару месяцев службы в этой столовой сын начал почти каждый день рассказывать матери о том, что ехать в Париж сейчас нет никакого смысла, надо сестру срочно возвращать в родные края, пока "лягушатники" не испортили их чисто русский генофонд (от наличия у них с сестрой бабушки Эсфири Моисеевны этот приверженец русского мира как-то умудрился полностью абстрагироваться), и что "пройдет лет пять, и Париж все равно будет наш!"
Матери как-то не хотелось ждать даже обещанных сыном пяти лет, учитывая, что ее с нетерпением ждал в Париже 68-летний мсье Жак уже сегодня (и хрен его знает, доживет ли он до своих 73-х!).
Опять же, Эсфирь Моисеевна была ее свекровью, и забыть о самом факте ее существованиии (всего через 15 лет после ее смерти) невестке было очень проблематично, что добавляло ей легкого скепсиса при обсуждении с сыночкой проблем русского мира и участия внука бабушки Еси в широком распространении оного по планете.
Но сын упорствовал, и даже перед очередной поездкой мамы на встречу к мсье Жаку (кажется, на сей раз в Белград) решил сжечь (!) мамин загранпаспорт.
Узнав об этом мать побагровела: "Так, сыночка! Я молчала, когда увидела тебя в твои 12 лет в кустах с твоей 18-летней маромойкой-пионервожатой, с упоением делавшей тебе минет! Я молчала, когда узнала, что ты в свои 17 лет, в очередь с твоим любвеобильным папенькой, трахал его смазливую 20-летнюю секретутку, причем когда ей пришлось сделать аборт – она сама так и не поняла, чей это мог быть ребенок – твой или твоего папы! Я промолчала, когда узнала, что ты в позапрошлом году регулярно трахал мою лучшую подругу (которая на 25 лет тебя старше!) при ее живом муже, полковнике МВД! Который, если бы узнал об этом, мог бы запросто найти у тебя в кармане при задержании 200 г анаши, со всеми вытекающими для тебя последствиями!
Я все это как-то вытерпела молча, хотя язык мой ну вот прямо чесался все это время!
Ну, думаю, ладно, любимый сыночка-троечник развлекается, с кем Бог послал, когда же и почудить ему, как не в юности!
И вот теперь мой высоконравственный сынуля-геронтофил (имеющий при этом полное право на эмиграцию в Израиль!) читает своей матери-вдове лекции о высокой морали и о чистоте, блин, русской расы! Тьфу на тебя! Я догадывалась, что ты мудак, но все почему-то не могла поверить, что настолько!"
Вытащила она из шкафа свой второй загранник (о котором сын, видимо, не знал), собрала чемодан и вызвала такси в аэропорт.
Насколько я знаю, свадьба с Жаком у нее назначена в Париже на апрель. Я уже приглашен, так что пора озадачиваться визой.
Сыну же ее, я подозреваю, шенгенская виза, пока он кашеварит в Росгвардии, не грозит, от слова совсем…